ТЕКСТ О ФИЛЬМЕ "ПРЕВРАЩЕНИЕ"

09.03.2004
Оксана Лифер

Может быть, Франц Кафка не любил людей. Может быть, оттого, что спорно. Порой, именно в отрицании, в уродливости подачи и принижении человека проявляется настоящая любовь к нему. Как любовь матери к ребенку. Какой бы ни был урод, а любишь. Потому ярче видишь недостатки, и прощаешь потому же, и страдаешь глубже. Вот так и Кафка.

Его произведения экранизировали не один раз. И всегда это получались странные фильмы. Но, видимо, по- другому Кафку показать нельзя. Он лучше ложиться на музыку, даже в балете могу себе его представить. А в кино – с трудом. Не ложится сюжет в полноценную драматургическую историю с точки зрения современных историй, где много слов, много действия, много выпуклых, я бы даже сказала – выпученных страданий.

О чем сюжет рассказа «Превращения» я пересказывать не буду. По нему российский режиссер Валерий Фокин снял одноименный фильм .

В фильме нет экшена, нет приключений и драм, даже логично обрисованной трагедии, которая лежит на поверхности и ее легко прочитать – там тоже нет. Просто однажды утром Грегор Замза проснулся жуком. Заснул, практически молча, проснулся – тоже без слов, и умер – в полной тишине.

«Превращение» - это кино, которое больше подходит для просмотра в одиночестве. Даже цвет фильма, музыка, его настроение с первых кадров наталкивает на это. Странная Прага Франца Кафки. Те, кто пока не смотрел фильм, могут заглянуть на сайт http://www.feed.nm.ru - это настроение «Превращения».

Мастерская операторская работа, шикарная музыка. Но мне бы хотелось сказать о другом. О том, что остается после того, как прочитана книга, просмотрен фильм или выключен магнитофон.

Я чувствовала себя измотанной, потому что просмотрела фильм о том, как опасно становиться другим. О Грегоре Замза, который погиб лишь потому, что стал другим.

Отлаженный, четко функционирующий мир: работа, которая приносит доход, семья, где так уютно и спокойно, где любят и ждут, после командировок, любимая сестра – ее нужно учить в консерватории. Все на своих местах, везде прикреплены ярлычки. И тут, за одну ночь все меняется. Меняется кардинально и навсегда. И что же?

Намного ярче это «что же» чувствуется потому, что актер (Е.Миронов) играет эту роль без компьютерной помощи, без костюмов и приклеенных крылышек, лишь только телом. Язык тела бывает сильнее любых слов. Тело актера говорит, страдает, любит и погибает. Оно – всего лишь тюрьма, в которой он живет. Из-за которой вызывает отвращение даже у самых близких и родных, готовых любить его нормальным. Но совсем не согласных ни любить, ни прощать, ни даже просто жалеть его тогда, когда он стал не похожим, не подходящим. И потому, что мы видим все-таки человека на экране, его отторжение обществом и семьей воспринимается болезненнее.

Да уж, никому не нужны лишние и неугодные люди. Не способные приносить пользу, а только лишь доставляющие неудобство. Неудобные люди. Их привычно убирать, задвигать в темный угол, забывать про них, а лучше, чтоб их и не было вовсе.

Обществу не нужны такие. Можно и в историю углубиться, вспомнив, как подобных людей сажали в тюрьмы, прятали в психушки, осуждали и изгоняли из своего круга.

Можно вспомнить и о родителях, которые любят решать, где учиться, на ком жениться и вообще, как правильнее жить их детям.

В фильме есть два совершенно очаровательных образа. Первый: чудная милая девушка -служанка, которая в доме Замзе с детства. В начале она так бережно и нежно поддерживает родителей, когда они идут спать, а в конце - так же мило и благородно покидает их, как только в дом приходит беда. Знакомая картина…

И вторая служанка, невероятная, превосходная роль по своей простоте. Большая сильная и грубая женщина. Жестокая тупость обывателя. Агрессия, прикрывающая страх, непонимание и отвращение. Непонятно, значит опасно. Опасно, значит враг. Мы встречаем таких людей на улице…

Гиперболизированы, конечно, в фильме такие недостатки. Но каждая роль сыграна так, что в преувеличенном виде их видишь четче.

Грегор Замза погиб. И ничьей любви, даже материнской, не хватило, чтобы спасти его. Хотя, не до конца ясно, хотел ли он быть спасенным.

Но если бы он однажды утром проснулся и обнаружил, что не превратился в насекомое, а всего лишь захотел стать художником. Захотел бросить привычную контору, отрастить длинные волосы, вдеть серьгу, поменять костюм на балахон, и усесться на улицах Праги, чтобы рисовать картины, за которые никто не заплатит. Я утрирую, конечно. Но, кто знает, не швырял ли в него и тогда яблоками отец, и не плакала бы мать над загубленной жизнью, и не оскорбилась бы сестра? Потому как получается, что жить по правилам – это быть человеком, а жить, как велит сердце – это стать жуком.

Хотя, может, и не про то вовсе «Превращение». Но мне кажется, сила искусства не в том, чтобы рассказать нам как нужно думать. А лишь в том, чтобы пробудить в нас желание свободно чувствовать и мыслить. Помогать нам, как говорил классик (а не все, что говорят классики - банально), по капле выдавливать из себя раба и обывателя. Дать нам силы не боятся быть самими собой, пусть даже это и означает – стать другими. Потому что настоящая свобода – это свобода в себе, а быть свободным – это всегда страшно, и всегда ответственно.

Фильм закончился, а я подумала, что это высшая мудрость: никого не переделывать под себя.

Потому что, может статься, «проснувшись однажды утром после беспокойного сна, вы обнаружите, что у себя в постели превратились в страшное насекомое».